Отношение к мусульманам во Франции
Эксперт считает, что с французскими мусульманами плохо обращаются за то, что они являются потомками колонизированного населения.
Провокации участились за 3 последних года, особенно когда Макрон заметил, что ему нужно конкурировать с ультраправыми, чтобы быть переизбранным, говорит Франсуа Бургат.
Франсуа Бургат (Francois Burgat), научный руководитель Французского Национального Центра Научных Исследований, сообщил агентству Anadolu: «Эта составляющая (мусульманская община) французской нации десятилетиями подвергалась особой стигматизации».
«Во Франции есть две горящие стороны: те, кто в наши дни поджигает общественные блага, такие как автобусы и школы, и те, кто на протяжении десятилетий поджигает политическое пространство. Они оба достойны осуждения».
Он сказал, что проблема связана с религиозным соперничеством между мусульманскими и христианскими догмами, передает онлайн-издание Anadolu Agency.
«По моему мнению, с мусульманами плохо обращаются во Франции главным образом потому, что они являются потомками колонизированного населения», — сказал он.
«Четвертое поколение этих потомков, наконец, способно решительно заявить о своих гражданских правах и выразить желание принять участие в создании истории отношений Франции со странами их предков», — сказал он.
Эксперт также сказал, что таким же образом исключаются французские граждане немусульманского африканского происхождения.
«Все, кто высказывается в поддержку прав меньшинств, дискредитируются как Исламисты, если они мусульмане, и как расисты, если они африканцы-немусульмане», — сказал он далее.
Провокаций за три года стало больше, особенно когда президент Эммануэль Макрон (Emmanuel Macron) заметил, что ему нужно конкурировать с крайне правыми, чтобы быть переизбранным.
Отвечая на вопрос о возможных решениях по подавлению нынешних беспорядков, Бургат сказал, что учреждения, контролирующие правоохранительные органы, могут быть усилены.
«Область работы гораздо шире: «Франция разнообразия» должна восстановить или даже установить свою легитимность и права...», — сказал он.