Заголовок страницы

Мухаммад ибн Идрис аш-Шафи‘и (767–820 гг. по григор.) — выдающийся богослов и мухаддис. Родился в Газе (Палестина) в 150 году по мусульманскому календарю /1/, — в год смерти имама Абу Ханифы.

Когда Мухаммаду исполнилось два года, мама /2/отправилась с ним в Мекку на родину его предков /3/. Они поселились неподалеку от главной святыни Ислама — мечети аль-Харам. Спустя некоторое время мать устроила его в школу. Так как материальный достаток семьи был крайне мал, платить за учебу не было возможности. Это могло бы сказаться на отношении к нему со стороны учителей, однако события сложились по-иному: ребенок с самого начала относился к учебе трепетно и с неописуемым энтузиазмом. Он садился рядом с учителем и старался запомнить все пояснения. Во время отсутствия учителя маленький Мухаммад поворачивался к остальным детям и начинал им пересказывать урок. Посредством этого у него стремительно развивалась память, он завоевал уважение и авторитет среди сверстников, не говоря уже об учителях. Учебу для него сделали бесплатной. К семи /4/годам Мухаммад ибн Идрис стал носителем Священного Писания — заучил Коран наизусть.

Видя, что школа не даст большего, чем уже получил, он оставил ее и отправился в мечеть аль-Харам, через которую проходило множество людей, в том числе и ученых. Он начал посещать научные круги мечети и специализироваться на грамматических тонкостях арабского языка, а также наречиях разных арабских племен. Когда он многого достиг в этой области, ему посоветовали: «А не заняться ли тебе подробным изучением исламского богословия (фикх), наук, связанных с постижением Корана и Сунны?» Это пожелание находившихся рядом внимательных и доброжелательных людей стало для будущего имама судьбоносным. Все свое внимание, усилия, время, а точнее, весь остаток жизни Мухаммад ибн Идрис аш-Шафи‘и посвятил пути Всевышнего, пути наследников пророков /5/, пути изучения и обучения /6/.

За всю свою жизнь аш-Шафи‘и побывал во всех центрах богословской мысли того времени /7/. Был, как мы уже упомянули, в Мекке /8/, затем в Медине /9/, Йемене /10/, Ираке (Куфе) /11/. В Медине аш-Шафи‘и повстречал одного из самых главных учителей своей жизни — имама Малика ибн Анаса, рядом с которым в первое посещение он пробыл около восьми месяцев. Также много путешествовал по областям Персии, Рима и другим неарабским территориям. Затем на два года /12/остановился в Палестине, приумножая и укрепляя свои религиозные познания /13/.

Однажды, после многих лет странствий и учебы, когда аш-Шафи‘и находился в Палестине, прибыл караван из Медины. От людей он узнал о благополучии имама Малика и решил навестить его в радости и достатке /14/.

Через двадцать дней Мухаммад был уже в Медине. Время его прибытия совпало со временем третьей молитвы, поэтому он сразу направился в мечеть Пророка. В мечети он увидел металлическое сиденье, вокруг которого было разложено около четырехсот тетрадей.

Через некоторое время в сопровождении большого количества людей в дверях мечети показался имам Малик ибн Анас. Приятный аромат благовония распространился по всей мечети. Подол его накидки не волочился по земле, а придерживался находившимися рядом. Он сел на стул и начал урок с вопросов. Задав первый вопрос, он не получил ответа. Аш-Шафи‘и, затерявшийся в толпе сидевших вокруг имама, прошептал на ухо своему соседу ответ. Тот ответил учителю и оказался прав. Так продолжалось некоторое время. Имам Малик, удивившись четкости и правильности ответов, спросил у отвечавшего: «Откуда у тебя такие знания?» Тот ответил: «Рядом со мною сидит юноша, который подсказывает мне». Имам Малик подозвал к себе юношу и, увидев, что это аш-Шафи‘и, обрадовался, обнял его, прижав к груди. Затем воскликнул: «Заверши урок вместо меня!»

В Медине рядом с Маликом ибн Анасом аш-Шафи‘и пробыл более четырех лет. В 179 году по мусульманскому календарю имам Малик умер. Мухаммаду тогда было 29 лет, и он на некоторое время остался один, наедине со Всевышним /15/.

Вскоре Медину посетил глава Йемена. Группа курайшитов рассказала ему об очень одаренном молодом человеке. Мухаммаду ибн Идрису предложили отправиться в Йемен, в город Сан‘а’, для ведения свободной общественной деятельности на государственном посту. Аш-Шафи‘и согласился.

Своими стараниями он очень быстро заслужил признание, почитание и доверие народа, а также уважение со стороны главы области /16/. Звезда его популярности в Йемене светила все ярче и ярче. Параллельно с этим завистников и недоброжелателей становилось все больше и больше.

Так совпало, что в те времена вспыхнула смута, восстание против халифа. Завистники так все организовали, плетя интриги, что в отчете, отправленном инспектором халифа в Багдад, по результату оценки обстановки в области было указано, что аш-Шафи‘и, который на самом деле никакого отношения не имел к этой смуте, является чуть ли не главным зачинщиком восстания. В отчете, отправленном халифу, было написано: «Этот человек невероятно силен и опасен своим умом и красноречием. Он может сделать то, что другой не в состоянии выполнить мечом и зубами. Если ты, о правитель правоверных, хочешь оставить эту область в составе своего государства, то необходимо срочно казнить всех смутьянов». Халиф вынес приговор на основании этого заключения и приказал немедленно привести его в исполнение.

Правитель Йемена не мог не подчиниться главе государства. Все участники смуты были пойманы, закованы в кандалы и отправлены в Багдад к Харуну ар-Рашиду на казнь. В их числе был и имам аш-Шафи‘и.

Арестанты прибыли к халифу в сумраке ночи. Харун ар-Рашид восседал за занавесом. Смутьяны шли вперед по одному. Каждый, кто проходил через занавешенное пространство, падал обезглавленным. Очередь имама постепенно продвигалась вперед, и он неустанно молил Всевышнего мольбой, которая и ранее часто сходила с его уст: «Аллаахумма, йа латыыф! Ас’алюкял-лутфа фии маа джарат бихиль-макаадиир» /17/. (О Господи, о Милостивый! /18/. Я прошу у тебя милости, мягкости, доброты Твоей во всем том, что (почти) необратимо! [Тебе не составит труда изменить то, что тобою самим уже окончательно определено]).

Подошла очередь имама. В кандалах его подвели к халифу. Находившиеся рядом с предводителем подняли свои взоры на того, кто вот-вот покинет мирскую обитель. В эти мгновения аш-Шафи‘и воскликнул: «Мир тебе, о правитель правоверных, и благодать Его», опустив слова «милость Всевышнего». Халиф ответил: «И тебе — мир, милость Всевышнего и благодать Его». И продолжил: «Ты начал с сунны /19/, хотя никто не приказывал тебе это делать. Я обязан был ответить тебе. Разве не удивительно?! Как ты смеешь говорить в моем присутствии без моего разрешения?!» Мухаммад ответил: «Воистину, в могущественном Коране сказано: «Всевышний дал обещание тем, кто уверовал из вас и творил благие дела, что сделает их преемниками (правителями) на земле [кем и являлся халиф], как делал таковыми тех, что были до вас. Даст им возможности в религии, которую Он пожелал для них. Воистину, заменит Он для них страхи на чувство спокойствия и безопасности [чего хотелось бы пожелать для себя]» /20/. «Аллаh если обещает, то выполняет Свое обещание, — продолжил аш-Шафи‘и. — Он дал тебе возможность править на Его земле и дал мне чувство спокойствия и безопасности после моего страха. Ведь ты ответил мне: «И тебе — милость Всевышнего (т. е. ты помилован)». Через твою снисходительность, о правитель правоверных, милость Господа снизошла и на меня».
Халиф воскликнул: «Как ты можешь искать оправдания после своего предательства в пользу претендента на мой пост?!»
«Что касается уже этого вопроса, — продолжил аш-Шафи‘и, — раз уж ты даешь мне право говорить, то я отвечу правдиво и честно. Только прошу тебя снять с меня кандалы, чтобы иметь возможность опуститься перед тобой на колени, как это делали мои отцы перед твоими [проявляя тем самым уважение и почтение]. Если нет, то твоя рука выше, а моя — ниже [ты вправе единолично выносить решение]. Всевышний же не нуждается в ком-либо из нас и извечно восхваляем [Он выше всего и над всем]». Халиф приказал снять кандалы. Имам опустился на колени и процитировал: «О те, которые уверовали! Если придет к вам грешник [о справедливости и правдивости которого неизвестно] с вестью, то проверьте ее достоверность!» /21/. Я не являюсь тем, за кого меня выдают. Это все клевета. Тебе принимать решение в соответствии с культурой Писания Творца. Ты ведь сын дяди (двоюродный брат) Пророка (да благословит его Всевышний и приветствует), защищающий от зла веру и заступающийся за его последователей».
Лицо ар-Рашида резко изменилось, засветилось от радости:
— Пусть удалятся все твои страхи! Садись! Каковы познания твои относительно Писания Всевышнего? Ведь это первое, с чего начинают.
— О каком из Писаний ты спрашиваешь? Ведь Всевышний ниспослал немало Писаний.
— Неплохо, — воскликнул халиф, — я спросил у тебя о Писании, что было низведено пророку Мухаммаду (да благословит его Господь и приветствует).
— Наук, связанных со Священным Писанием, немало. Есть аяты, которые однозначны по смыслу (мухкям), а есть те, что многогранны или не имеют четкой ясности (муташабих). Есть те, что были ниспосланы ранее, и те, что ниспосланы позже. Есть взаимоисключающие, отменяющие (насых-мансух).
Аш-Шафи‘и продолжал и продолжал перечислять научные направления, связанные с изучением смыслов и практическим применением Священного Писания. Правитель правоверных и те, кто стоял рядом с ним, были приятно удивлены и поражены познаниями молодого человека.
Халиф начал спрашивать и по другим научным областям, в том числе и физиогномике, а великий ученый все отвечал и отвечал с невероятной точностью и красотой речи.

В заключение халиф обратился с просьбой: «О имам! Дай мне наставление». Имам аш-Шафи‘и приступил к проповеди, которая пронзила до глубины души присутствовавших и духовно вознесла их сердца. Глаза правителя переполнились слезами...

Благополучно пройдя через это жизненное испытание и обретя уважение, признание со стороны правителя, имам отправился в Мекку, где его встретили с любовью и почетом. Войдя в город, он раздал все золото и серебро, что было даровано ему, исполняя завещание матери. Шел 180 год по мусульманскому календарю... Великому богослову тогда исполнилось тридцать лет!

В Мекке имам провел последующие семнадцать лет, просвещая и обучая людей. За эти годы ушли из жизни величайшие имамы Абу Юсуф (182 г.), Мухаммад ибн аль-Хасан (188 г.), а также халиф Харун ар-Рашид (193 г.).

Однажды Мухаммад ибн Идрис решил на месяц посетить Багдад. Прибыв в столицу, он начал преподавание в западной центральной мечети, где постоянно проходили научные беседы и лекции. Во время приезда имама в этой мечети было более двадцати научных групп. Из них осталось только три. Все остальные стали слушателями имама аш-Шафи‘и.

Из Багдада имам в сопровождении большого количества учеников, среди которых было немало известных богословов того времени, отправился в Египет. Жители Багдада вышли провожать великого ученого. Среди них был и его ученик имам Ахмад Ибн Ханбаль /22/, пожимая руку которого аш-Шафи‘и сказал в стихотворной форме:


Провожая имама, Ахмад, как и многие другие, заплакал...